Тетрадь, найденная в Сунчоне - Страница 44

10

Час тому назад меня вызвал Хаш-хаш и слегка дрожащим голосом медленно произнес:

— Завтра утром.

Он достал из чемодана шприц и, отвернув рукав, впрыснул себе порцию хиропона. Я взял из коробки сразу три таблетки и проглотил.

— Когда именно? — спросил я.

— В четыре утра по сеульскому времени.

— Как начнем?

— Взорвутся мины замедленного действия на самой линии параллели. Начнется стрельба. Они ответят. Члены корейской комиссии Объединенных Наций, конечно, удостоверят, что северяне открыли огонь первыми. После артиллерийской подготовки западная армия Ким Сек Вона и восточная Цай Бен Дека ринутся вперед.

Хаш-хаш достал из чемодана бутылку французского коньяка и, наполнив дорожные бокалы, провозгласил тост:

— За начало позитивных действий!

Я сказал:

— За переход от холодной войны к горячей!

Мы чокнулись и выпили.

Хаш-хаш закупорил бутылку и спрятал в чемодан.

— Это очень дорогой старинный коньяк. Следующий глоток из этой бутылки сделаем на берегу Ялу.

Я так и не разглядел этикетку на бутылке.

То, что я записал до сегодняшнего дня, заполнило тетрадь только наполовину. С завтрашнего дня — 25 июня 1950 года — я начну заполнять вторую половину. Каждый вечер буду тщательно, аккуратно, обстоятельно записывать итоги дня — все детали великого продвижения на Север.

С завтрашнего дня начну новую страницу моей тетради. С завтрашнего дня начнется новая страница истории Азии.

Сегодня ночью дух генерала Исихара спустится на землю и медленно пройдет по линии, вдоль которой на днях проехал высокопоставленный американец.

Бог воинов Юмия Хатиман, благослови нас!

План в действии

1

Все это время было не до записей. Эти два месяца останутся навсегда в моей памяти как ужасный сон. Сон, который длился шестьдесят дней подряд. Я даже ни разу не вспомнил о тетради.

Мой чемодан — в нем была тетрадь — уцелел чудом. Майор Дод из штаба генерала Чэрча — преемника Робертса, схватив мой чемодан по ошибке, швырнул его в проходящий джип. Дод не доехал до Тайдена, его сразил выстрел из бамбуковой рощи, а чемодан доехал. Я нашел его среди вещей, валявшихся перед Тайденским вокзалом. Я сам чуть было не остался в Сувоне. Суматоха началась глубокой ночью после нескольких выстрелов на южной окраине города. Первым укатил сам Чэрч со своим штабом, бросив даже личные вещи. Я кинулся к джипу Хаш-хаша, но перед машиной уже происходила свалка. Меня сбили с ног, я чуть не попал под «роллс-ройс», набитый американскими офицерами. Некоторые были в пижамах, но в шлемах. Потом я узнал, что этот «роллс-ройс» принадлежал тайханскому министру обороны Син Сен Мо. Самого министра выкинули из машины. Его подобрали наши из отряда Саваи, ехавшие в грузовике, но, увидев, что это не японец, опять выкинули. Министр все же добрался до Тайдена — не знаю как. А я спасся благодаря капитану Харуяма из отряда Саваи. Он прыгнул в машину, в которой были какие-то штатские корейцы в шляпах, — очевидно, тайханские сановники, и втащил меня. Кто-то из штатских попытался вытолкнуть меня, но я выстрелил ему в лицо и выбросил из машины. Харуяма погиб нелепой смертью. На крутом повороте он вылетел из машины и угодил прямо под шедший следом за нами студебеккер. В ту ночь Сувон был филиалом ада.

2

Буду записывать как попало. Некогда думать о связности изложения. Сейчас не до этого. Как-нибудь потом перепишу все, исправлю, дополню. А пока что буду набрасывать начерно.

Вначале предполагалось, что наша группа займется проведением особых акций, в частности подготовкой агентов особого назначения и заброской их тем или иным путем в неприятельский тыл для осуществления мероприятий в ожидании подхода наших войск. Но надобность в этом отпала в связи с непредвиденным ходом событий.

Отпала надобность и в «сырье», имевшемся в нашем распоряжении. «Сырье» состояло из арестованных обоего пола двух категорий — тех, у кого родственники на Севере, и тех, кто был арестован просто с целью выяснения возможности его использования.

Мы имели в виду отобрать из этого «сырья» материал, подходящий для вербовки и заброски. В случае использования того или иного завербованного имелось в виду превратить членов его семьи в заложников. Поэтому мы заблаговременно собрали членов семей всех арестованных — их родителей, мужей, жен, братьев, сестер и детей — и заключили под стражу для сохранности.

Как только выяснилось, что в связи с угрожающей ситуацией на фронте придется начать подготовку к эвакуации, Хаш-хаш распорядился приступить к ликвидации «сырья» и членов их семей. Не таскать же за собой 2 000 с лишним арестованных, добрую половину которых составляют женщины и малыши. По получении сообщения о начале боев в районе Сеула мы решили частично ликвидировать их на одной из окрестных сопок, где были большие пещеры. Это проделали под нашим руководством южнокорейские полицейские. Оставшихся мы переправили на грузовиках в Тайден. Прибыв туда, мы ликвидировали всех до одного накануне ухода из города.

Оставшись без работы, наша группа получила приказание помогать отделу контрразведки штаба 24-й американской дивизии, а затем штаба 8-й армии. Чины контрразведки были завалены работой в связи с приказом командующего 8-й армией Уокера об уничтожении всех подозрительных гражданских лиц, появляющихся в прифронтовой полосе. При отступлении американские войска заставляли жителей всех городов и деревень уходить на юг. Но вскоре возникли опасения, что агенты северян, просачиваясь через линию фронта, пробираются в толпе эвакуирующихся на юг для подрывной работы или для установления связи с партизанами. Ввиду этого американская контрразведка приступила к жестокому прочесыванию эвакуирующихся. На всех дорогах и у входа в каждый город и деревню стали действовать летучие группы контрразведчиков. Первое время всех мало-мальски подозрительных обезвреживали на месте без допроса.